Брексит год спустя Выиграла или проиграла Британия от выхода из Евросоюза? BBC News Русская служба

Де Голлем заявления британцев о вступлении в ЕЭС (он, как и Черчилль, считал Британию отдельным миром, трудно совпадающим с Европой) это событие свершилось в 1973 г., уже после отставки генерала. Простота и прагматика концепции не могли не привлечь симпатий тех многочисленных групп избирателей, которым выход из экономического кризиса действительно дался ценой тугого затягивания поясов. Идея жить своим умом, не плодить «дармоедов», не прогибаться под диктатом никем не выбранных и ни перед кем не отчитывающихся чиновников, быть гражданами независимой преуспевающей страны всегда привлекательна. Внешнеполитические установки партий, имеющих в бундестаге свои фракции, содержатся в базовых программных документах, предвыборных материалах и официальных тематических заявлениях, а намеченный к практической реализации федеральным правительством в ближайшие годы курс отражен в подписанных после общенациональных выборов коалиционных договорах. С целью выявления подходов к политике на турецком направлении был проанализирован корпус документов в период между 2005 и 2014 гг. Наиболее продуманными и аргументированными в ситуации столь высокого уровня риска являются предложения, сформулированные еще до казуса Брексита крупнейшим британским социологом и политологом, бывшим директором Лондонской школы экономики Энтони Гидденсом.

• https://fxtop.biz/wp-content/uploads/2021/08/close-up-of-bar-graph-with-executives-negotiating-background-100×100.jpg
• https://fxtop.biz/wp-content/uploads/2021/08/palladium_1.jpg
• https://fxtop.biz/wp-content/uploads/2021/08/digital-world-map-hologram-blue-background-100×100.jpg
• https://fxtop.biz/wp-content/uploads/2021/08/alinma_4.jpg
• https://fxtop.biz/wp-content/uploads/2021/08/alinma_4-100×100.jpg

«Страна, которая некогда была колониальной империей, — продолжает он, — неожиданно представила себя как угнетенную нацию, требующую освобождения» . Этот отказ от культа чрезвычайно успешной империи, который все более подвергается разоблачению, означает «фатальное влечение к героической гибели» , результатом которого может стать что такое брексит вполне реальное бедствие . Однако, — продолжает автор, — это поражение вовсе не героическое – это «просто поражение», и его страшная цена будет заплачена наиболее ярыми сторонниками Брексита (Now failure is no longer heroic – it isjust failure, and its terrible costs will be paid by the most vulnerable of Brexit’s supporters).

Видео, Выборы в Британии: 5 признаков британского политика, Продолжительность 4,09

Но Ирландское правительство, — согласно сделанным оценкам, — едва ли окажется готовым принять неопределенное положение, которое позволит британским политикам через границу подрывать сделку. О том, что эти опасения оппонентов Джонсона имели реальную основу, свидетельствует тот факт, что вопрос о границе с Северной Ирландией вновь стал предметом неформальных переговоров в рамках саммита Большой Семерки 2021 г. Байдена, склонившегося, как сообщалось, в пользу позиции ЕС и Ирландии, в разрез с аргументами английского правительства. https://birzha.name/ Второй этап отражает начало переговоров между Соединенным Королевством и ЕС и завершается провалом этой попытки из-за внутренних разногласий. После месяцев споров между правительством Мэй, судами и обеими палатами Парламента, 30 марта 2017 г., Мэй представила письмо Президенту Европейского Совета Дональду Туску, формально признающее включение в действие статьи 50. Этот акт открыл двухлетний период переговоров между Лондоном и Брюсселем, и скоро стало ясно, что «развод» между сторонами не будет ни ясным, ни простым.

Великая демократическая страна, — считает один из аналитиков (F. O’Toole), — отодвинула себя в сторону, придавшись «опасному удовольствию национального мазохизма» . Позиция индифферентности журналистики в отношении истины и исторических фактов оказалась выражением стиля всей политической элиты. Смысл данной позиции парадоксальным образом смещает традиционно принятые оценки на противоположные.

Бастующий остров. Как брексит, Путин и собственное правительство загоняют Британию в 1970-е

В Шотландии, где избиратели подавляющим большинством проголосовали за то, чтобы остаться в ЕС, Премьер-министр Никола Стерджен высказалась в поддержку второго референдума о независимости Шотландии. Правительство Мэй представило дело преимущественно как вопрос торговли, но исследование проблемы, проведенное совместно ЕС и Соединенным Королевством, обнаружило, что почти 150 пограничных практик окажутся негативно затронуты восстановлением пограничного контроля. Кроме того, выяснилось, что интенсивность пересечения этой границы гораздо выше, чем всех прочих. Наконец, положения Соглашения Доброй Пятницы, позволившее создать правительство в Северной Ирландии в рамках деволюции полномочий и сделавшее столь много для сокращения секторального насилия в этом регионе, было достигнуто исходя из предположения, что оба участника переговоров – Ирландия и Соединенное Королевство – останутся в ЕС. Предполагалось, что при мягком выходе Соединенное Королевство может оставаться независимым в дипломатии, не теряя опции действовать коллективно, когда у него есть общие интересы с другими государствами-членами.

С провалом попытки принятия Договора о единой Европейской Конституции на референдумах во Франции и Голландии , ее ключевые принципы и положения были закреплены в Лиссабонском договоре, принятом государствами-членами ЕС в 2008 году. Однако, данный путь выстраивания европейской интеграции привел к серьезным издержкам легитимности всего Проекта. Государства-члены утвердили договор без консультации с гражданами ЕС (он был принят не референдумами, а парламентами), то есть, фактически, исключив их из интеграционного процесса. Европейская интеграция предстала результатом выбора не общества, но элит. Результатом стало отчуждение значительной части общества – так называемый дефицит демократической легитимности ЕС.

Появление беларуской политической нации

Во всяком случае, из всех нарративов безопасности Европейского континента, Британский традиционно остается одним из наиболее анти-российских. С этих позиций сторонниками Европейского проекта решается вопрос о будущем Европы после Брексита — What future for Europe? Оно усматривается не в сдерживании, но пересмотре содержания интеграционного проекта. Традиционное представление об интеграции как движении к единому государству в виде Соединенных Штатов Европы “United States of Europe” , — должно быть пересмотрено.

Обращает на себя внимание прежде всего позитивная оценка Брексита в Венгрии, где его интерпретация давалась с позиций правого популизма. Пересмотрев свою предшествующую позицию о том, что Британия должна остаться в ЕС, В. Орбан определил британское решение как национальную реакцию на «поучения и паралич», идущие из Брюсселя. Он ссылался на провал Брюссельской миграционной политики как главную причину Брексита, а одно из наиболее важных заключений состояло в том, что Брюссель, наконец, «должен услышать голос народа».

Туск занял пост Президента Европейского Совета когда его партия — Гражданская Платформа, — еще была у власти и, по мнению ПиС (тогда находившейся в оппозиции), он пожертвовал интересами страны ради своей собственной карьеры. Почти за год до выборов он ушел с поста премьер-министра и лидера партии, оставив свой пост после восьми лет пребывания у власти, — отставка, облегчившая, более или менее, приход к власти ПиС. Современное правительство предпочитает говорить, что он постарался бежать с тонущего корабля.

Видео, Как после одобрения запрета « гей-пропаганды » в России начали уничтожать книги, Продолжительность 3,27

Эта риторика служила обоснованием для венгерского референдума об отношении к мигрантам (2 октября 2016), демонстрируя отказ венгерского правительства следовать директивам ЕС по размещению мигрантов, представляя их как символ неэффективности механизма принятия решений в ЕС, который далек от воли народа. Венгерский референдум, — констатировали аналитики, — опасен в момент, когда европейские «про-российские радикальные партии» от Франции до Нидерландов видят самооправдание в Британском референдуме – требуют референдумов в своих собственных странах о членстве в ЕС, которые предвещают его будущую дезинтеграцию. Критики данного решения из стана его противников обращают внимание на три значимых следствия для перспектив страны. Во-первых, отмечается шокирующий характер Брексита для мирового сообщества и национальной элиты, — разрыва, который, при всей неожиданности, подвел итоги длительного процесса взаимоотношений с ЕС. Отметило кульминацию тенденций во внутренней политике в отношениях Соединенного Королевства с ЕС, — тенденций, которые складывались много лет.

Брексит поставил под сомнение всю конструкцию глобального (транснационального) конституционализма и основанные на ней проекты космополитического союза, «разделенного суверенитета», «многоуровневого конституционализма», опирающегося на принцип субсидиарности (взаимодополнительности) различных уровней транснационального и национального управления. О наступлении эпохи постнационального (наднационального) правового регулирования и конце национальных суверенных государств, он зримо продемонстрировал, что проблема суверенитета сохраняет значение и не может игнорироваться в Евро-дебатах. Российская официальная позиция по данному вопросу, столкнувшаяся с обвинениями со стороны европейских (в том числе английских) элит в провоцировании Брексита или, как минимум, его информационной поддержке, оставалась внешне предельно нейтральной.

Референдум по Брекситу – стал первым, где большинство электората постаралось навязать свою волю элите. Итак, возникло противостояние двух концепций демократии – «парламентского суверенитета» и «народного суверенитета», конфликт которых спровоцирован правительством Джонсона. Не ясно, — считает автор (выступающий сторонником выхода), — как конституция справится с этим столкновением двух концепций демократии.

« Однако вопреки утверждениям Джонсона, многие детали брексита, равно как и окончательный размер ущерба или выгоды, далеко не ясны ». Еще несколько лет назад, как это было после аннексии Крыма, Британия была бы в первых рядах критиков Владимира Путина и его попыток поделить восток Европы на сферы влияния. Результат – долгие препирательства с ЕС, попытка пересмотреть только что подписанное соглашение, провал, дезертирство главного переговорщика Дэвида Фроста и частичная капитуляция на переговорах.

В результате достигнутого в последний момент соглашения, была избрана компромиссная позиция – выход с соглашением, однако принципы и условия секторальных договоренностей остаются предметом споров и требуют значительного дополнительного времени для их урегулирования. « Прошел год, и ущерб от брексита для британской экономики все очевиднее », – пишет глава исследовательского центра The UK in a Changing Europe Ананд Менон, один из главных экспертов в этом вопросе. Стратегия перманентного брексита и нескончаемой битвы с внешним врагом в лице ЕС приносит все меньше очков на внутреннем фронте. А убытки из-за сокращения торговли, наоборот, бьют по доходам населения и множат ряды недовольных. Теперь же окрики из Лондона звучат приглушенно, а на подпевках у США – хор европейских лидеров, среди которых Борис Джонсон не замечен, несмотря на его ядерный чемоданчик. А главный внешнеторговый приз брексита – свободная торговля с США – даже не обсуждается.

Интеграция ЕС прошла длительный путь со времени его установления, связанный с процессом экономической, социальной и политической кооперации государств-членов. В основе этого процесса – представление об общности культуры, истории, религии и ценностей европейского общества, а также – вызовов, с которыми оно сталкивается в глобализирующемся мире. На этих основаниях покоилась убежденность теоретиков Евроинтеграции в поступательном развитии кооперации государств во все более прочный Союз, формирование единого гражданского общества (европейского демоса), общей европейской идентичности поверх национальных различий, стандартов демократии и прав человека. Завершение процесса наиболее последовательные сторонники интеграции видели в создании европейского федеративного государства – Соединенных Штатов Европы. В условиях сохранения национальных государств в рамках ЕС, основным драйвером процесса интеграции стала идея ее осуществления на наднациональном уровне – последовательным делегированием элементов государственного суверенитета общим европейским (негосударственным) структурам власти и управления.

Победив, премьер-министр честно выполнил обещание, хотя сам уходить из Европы не собирался и голосовал против Брексита. Его расчет был на то, что британцы, при всем своем фрондерстве, на такой шаг, как выход из ЕС, не решатся. Это по правилам британского политического этикета стоило Кэмерону добровольной отставки, включающей потерю кресла премьера, поста лидера партии и перспектив продолжения политической карьеры. В этих обстоятельствах необходимость быстрого заключения международного соглашения «любой ценой» становится условием сохранения лидером власти внутри страны и может вести к тактическим компромиссам и неоправданным уступкам. Германия играет ключевую роль в процессах европейской интеграции и во внешних связях ЕС, следовательно, европейские перспективы Турции в значительной степени зависят от позиции Берлина. Так как ФРГ является парламентской республикой, то внешнеполитический курс государства вырабатывается ведущими парламентскими партиями.

Предполагалось, что таким образом удастся абсорбировать разнообразие и плюрализм внутри Союза. В-третьих, Брексит выявил несовершенство самой интеграционной конструкции ЕС – сложной организационной системы, не справившейся в этом случае с вызовами глобализации – экономическими, финансовыми, миграционными. Незавершенность конституционной интеграции ЕС, его гибридный характер, не позволяет выразить политическую волю Союза как целого, порождая вакуум власти и делая неэффективным механизм принятия решений. Сами эти принципы в свете Брексита объявлены его сторонниками идеологической Евроутопией (наподобие Советского Союза), не реализуемой на практике в правовых формах. Как показывает реакция на Брексит в разных регионах Европы, они существенно различаются в своих оценках данного события.